Двадцать лет в Легионе мёртвых. Видел я пауков размером поболее бронто, видел маток, что возлежали, набухшие мерзостной гнилью, в окружении своих оскверненных отпрысков, и тварей, которым нет названия и чья плоть противна естеству. Однако же самое худшее встретилось мне в старой шахте тейга Гейдрун.

Мы гнались там за эмиссаром и загнали его в тупик, образованный завалом. Бой был страшен. Эмиссар убивал моих воинов одного за другим, и наконец в живых осталось только четверо. Когда уже казалось, что здесь нам и суждено исполнить до конца  свою клятву, бой наш пробудил нечто, спавшее испокон веков.

То, что казалось мне грудой камней под ногами, обрело вдруг чудовищный облик. Это была тварь из камня, облекавшего раздробленный в кости скелет некогда живого существа. Каменный дух. Душа гнома, так глубоко предавшегося злу, что самый камень отверг его. Одним ударом каменной своей руки сокрушил он эмиссара, а затем повернул к нам свой безглазый череп. Мы бежали вверх по туннелю, а по пятам за нами неотступно грохотали тяжёлые шаги духа.

Добежав до тейга, мы повернулись к нему, ибо понимали, что на открытом месте спрятаться нам негде и надежды убежать от духа у нас тоже нет. Однако же он, достигнув выхода из туннеля, ударил со всей силы по крепям свода и погреб себя под обвалом. Быть может, он познал нечто вроде раскаяния. Быть может, его заблудшая душа распознала себе подобных.

-- Из дневников Амруна, воина Легиона мертвых.